Матерные стихи - страница 4

Не ходи, коза, по мосту, Не стучи копытами, Не беритесь, девки, за хуй, Руками не мытыми!

Девка плавала в пруду Ей карась попал в пизду… Карася конечно жалко, Но рыбалка - есть рыбалка!

Пришел к теще натощак Теща плавает во щах, Как Венера, жопой вниз На пизде лавровый лист.

Раз Петрович невзначай Сунул хуй в английский чай. В тот же миг все стало новым: Хуй английским, чай хуёвым...

Я миленка целый вечер Не могла застать никак... Дорогой автоответчик, Передай, что он мудак.

Пас коров я прошлым летом, На одну решил залезть. Я и раньше был с приветом, А теперь и справка есть.

Бабка деда соблазняла И разделась догола. Деду сразу плохо стало, Думал смерть за ним пришла.

На плетне презервативы Сохнут, трепыхаются... Знать, жива ещё деревня- Сексом занимается.

Я не знаю, как у вас, А у нас в Италии Все мужчины вместо хуя Носят гениталии.

Я не знаю, как у вас, А у нас в Японии Два врача пизду смотрели Ни хуя не поняли.

Я не знаю как у Вас, А у нас на Пресне Два врача в пизду глядели, Распевали песни...

Я не знаю, как у вас, А у нас на Соколе Два врача в пизду глядели Думали, не жопа ли?

Я не знаю как у вас, А у нас в Саратове Пять врачей в пизду глядели, А потом заплакали.

По деревне шел Иван, Был мороз трескучий. У Ивана хуй стоял - Так, на всякий случай.

По реке плывет топор Из села Чугуева Ну и пусть себе плывет Железяка хуева.

Заказала в интернете Фаллос очень дешево. А по почте хуй прислали, Ничего хорошего!..

На горе стоит береза, Тонкая и гнутая. По твоим глазам я вижу, Что ты ебанутая.

Шёл я лесом видел чудо, Чудо видело меня.. Если б я не выеб чудо Чудо выебло б меня.

На полу разбилось блюдце, Самовар качается. На столе когда ебутся, Шумно получается.

Вот уже который год Мене милка не дает. Отодрал вчера со зла Я соседского козла.

По деревне ходят утки, Серенькие крякают. Мою милую ебут, Только серьги брякают!

Бывает, токарь просто чмо,­
Бывает, токарь пидор,­
Бывает, просто долбаеб, ­
Но, в основном, – он гнида. ­
Бывало, просто подойдешь,­
Деталь отрезать нужно, ­
Но, как обычно, это чмо, ­
Выебываться будет. ­
Зато за деньги он, мудак, ­
Готов лизать всем жопу,­
И не смотря на холода, ­
Готов залезть он в лужу.­
И этот редкостный гандон, ­
В периодах забвения, ­
Ведет себя прям как пижон, ­
Хотя он, на хуй нужен!

Некрасов
Однажды, в жестокий ковидный локдаун
Я из дому вышел, вокруг ни души,
Вдруг прёт мне навстречу (похоже, что даун)
Без маски, перчаток... Кричу:
–Не дыши! Откуда, болезный?
–Да тут, недалече. С больницы ковидной!
–Так ты там лежал?
–Чему удивляться, ведь нас там не лечат.
Отец нынче помер, а я убежал!

Фет
Я пришёл к тебе с Ковидом
Рассказать, что всё пропало.
И чтоб ты к моим флюидам
По ночам не припадала.
Рассказать тебе про краски
Те, что лето породило.
И чтоб ты, мой друг, без маски
В супермаркет не ходила.

Высоцкий
Я не люблю быть дома и понуро
Читать Фейсбук и шарить Телеграм.
Я не люблю, когда температура,
И кашель давит бронхи по утрам.
Я не люблю до колик, до печёнки
Не чуять хлеб, уху и колбасу.
Когда сижу один на удалёнке
Как волк свирепый, загнанный в лесу.
Как тяжело внутри такой рутины
Стоять в порту большому кораблю.
А потому все ваши карантины
Я никогда уже не полюблю.

Есенин
Я думаю, вы всё отлично помните.
Как я лежал и делал мрачный вид,
Когда ходили вы по той же самой комнате
И говорили, что у вас ковид.
Вы говорили, вам пора лечиться,
Что вас измучило не чуять ничего.
А я лежал как раненая птица,
Офонарев от этого всего.
Любимая! Меня вы не жалели.
Я был как лошадь загнанная, но...
Вы всё равно ко мне тогда подсели
И целовали в губы всё равно…

Маяковский
Глазища протри.
И внимательно глянь –
На город спустилась
Буржуйская дрянь
С заморским чудовищным рылом,
А мы её…
Мылом! Мылом!
Давай-ка, товарищ,
Не стой словно пень.
Мой!
Мыль!
Очищай целый день!
Поставим в позу обидную
Эту заразу ковидную.
Мылом!
Мылом!

Чуковский
Страшный дедушка Ковид!
Он под деревом сидит.
Так что может заразиться
И мужчина, и девица.
Старичок, и грудничок
Все, кто встретится.
Всех прохожих заразит
Страшный дедушка Ковид.

Филатов
Голова с утра болит.
Сразу мысль: а вдруг ковид?
Я ж к болезням восприимчив
И к тому же не привит.
Только вот моя жена
Мне не верит ни хрена.
Говорит, что пью я больше,
Чем весь Клин и вся Дубна.
А придёт недуг какой,
Ты дыхнёшь разок, другой,
И пойдёт он свечку ставить
Сам себе за упокой.
Ох и стерву я пригрел.
Непорядок. Беспредел.
Хорошо ещё заначка
В брюках есть на опохмел.

Что не спиться в ночь глухую,
Твоему усталому хую,
Подрочи, ляг на бочек,
Утро так скорей придет.

На улице стаял мороз трескучий,
В руке сжимал я 3 рубля,
И хуй стоял на всякий случай,
Как позже оказалось зря.

Здрасте, здасте!
Вы пизду не красте?

Как из гардероба
Высунулась жопа...

Не ходите девки за майора Кузина
У майора Кузина большая кукурузина!

Лучше нет влагалища,
Чем очко товарища!
Хоть и пахнет хуже,
Зато входит туже.

Если есть пизда и рот -
Значит, баба - не урод.

Не стесняйтесь девки секса
Хуй во рту вкуснее кекса.

Не чешите долго яйца,
А не то устанут пальцы.

Глаза твои синие-синие,
Под покровом пушистых ресниц.
А у меня половое бессилие
И гангрена обоих яиц.

По закону Ома
Нас ебут и тут и дома.

Пей вода, ешь вода
Срать не будешь никогда!

Мы ебали не пропали,
И ебём не пропадем!

Приходи, Маруся, с гусем
Поебёмся и закусим!

Ебал я эти щи,
Хоть хуй в них полощи.

Кончай пиздеж,
Начинай ебёж!

Кто работал и трудился,
Тот давно пиздой накрылся.

Смех-смехом,
А пизда кверху мехом.

Как ни тыкай, не ворочай,
Хуй пизды всегда короче.

У женщин жизнь бывает двух видов: хуёвая и ни в пизду.

Хуй и пизда - Из одного гнезда

Бабка любит чай горячий,
Внучка любит хуй стоячий.

Холоп венчанного солдата,
Благодари свою судьбу:
Ты стоишь лавров Герострата
И смерти немца Коцебу.
А впрочем мать твою ебу.

Царь Никита жил когда-то
Праздно, весело, богато,
Не творил добра, ни зла,
И земля его цвела.
Царь трудился понемногу,
Кушал, пил, молился богу
И от разных матерей
Прижил сорок дочерей,
Сорок девушек прелестных,
Сорок ангелов небесных,
Милых сердцем и душой.
Что за ножка — боже мой,
А головка, темный волос,
Чудо — глазки, чудо — голос,
Ум — с ума свести бы мог.
Словом, с головы до ног
Душу, сердце всё пленяло;
Одного недоставало.
Да чего же одного?
Так, безделки, ничего.
Ничего иль очень мало,
Всё равно — недоставало.
Как бы это изъяснить,
Чтоб совсем не рассердить
Богомольной важной дуры,
Слишком чопорной цензуры?
Как быть?.. Помоги мне, бог!
У царевен между ног…
Нет, уж это слишком ясно
И для скромности опасно,—
Так иначе как-нибудь:

Хоть тяжело подчас в ней бремя,
Телега на ходу легка;
Ямщик лихой, седое время,
Везет, не слезет с облучка.

С утра садимся мы в телегу;
Мы рады голову сломать
И, презирая лень и негу,
Кричим: пошел! Ебёна мать!

Но в полдень нет уж той отваги;
Порастрясло нас; нам страшней
И косогоры и овраги;
Кричим: полегче, дуралей!

Катит по-прежнему телега;
Под вечер мы привыкли к ней
И, дремля, едем до ночлега —
А время гонит лошадей.

От всенощной вечор идя домой,
Антипьевна с Марфушкою бранилась;
Антипьевна отменно горячилась.
«Постой, — кричит, — управлюсь я с тобой;
Ты думаешь, что я уж позабыла
Ту ночь, когда, забравшись в уголок,
Ты с крестником Ванюшкою шалила?
Постой, о всем узнает муженек!»
— Тебе ль грозить! — Марфушка отвечает:
Ванюша — что? Ведь он еще дитя;
А сват Трофим, который у тебя
И день и ночь? Весь город это знает.
Молчи ж, кума: и ты, как я, грешна,
А всякого словами разобидишь;
В чужой пииде соломинку ты видишь,
А у себя не видишь и бревна.

Орлов с Истоминой в постеле
В убогой наготе лежал.
Не отличился в жарком деле
Непостоянный генерал.
Не думав милого обидеть,
Взяла Лаиса микроскоп
И говорит: «Позволь же мне увидеть,
Чем ты меня хотел ебать?».

Недавно тихим вечерком
Пришел гулять я в рощу нашу
И там у речки под дубком
Увидел спящую Наташу.
Вы знаете, мои друзья,
К Наташе вдруг подкравшись, я
Поцеловал два раза смело,
Спокойно девица моя
Во сне вздохнула, покраснела;
Я дал и третий поцелуй,
Она проснуться не желала,
Тогда я ей засунул хуй —
И тут уже затрепетала.

Накажи, святой угодник,
Капитана Борозду,
Разлюбил он, греховодник,
Нашу матушку пизду.

Иной имел мою Аглаю
За свой мундир и черный ус,
Другой за деньги — понимаю,
Другой за то, что был француз,
Клеон — умом ее стращая,
Дамис — за то, что нежно пел.
Скажи теперь, мой друг Аглая,
За что твой муж тебя имел?

Мой друг, уже три дня
Сижу я под арестом
И не видался я
Давно с моим Орестом.
Спаситель молдаван,
Бахметьева наместник,
Законов провозвестник,
Смиренный Иоанн,
За то, что ясский пан,
Известный нам болван
Мазуркою, чалмою,
Несносной бородою —
И трус и грубиян —
Побит немножко мною,
И что бояр пугнул
Я новою тревогой, —
К моей канурке строгой
Приставил караул…

Невинной суеты,
А именно — мараю
Небрежные черты,
Пишу карикатуры, —
Знакомых столько лиц, —
Восточные фигуры
«Ебливых» кукониц
И их мужей рогатых,
Обритых и брадатых!

Мансуров, закадышный друг,
Надень венок терновый!
Вздохни — и рюмку выпей вдруг
За здравие Крыловой.

Поверь, она верна тебе,
Как девственница Ласси,
Она покорствует судьбе
И госпоже Казасси.

Но скоро счастливой рукой
Набойку школы скинет,
На бархат ляжет пред тобой
И ляжечки раздвинет.

С позволения сказать,
Я сердит на вас ужасно,
Нет! — вы просите напрасно;
Не хочу пера марать;
Можно ль честному поэту
Ставить к каждому куплету:
«С позволения сказать»?

С позволения сказать,
Престарелые красотки,
Пересчитывая четки,
Станут взапуски кричать:
«Это что?» — Да это скверно!
Сочинитель песни, верно,
С позволения сказать…

С позволения сказать,
Есть над чем и посмеяться;
Надо всем, друзья, признаться,
Глупых можно тьму сыскать
Между дам и между нами,
Даже, даже… меж царями,
С позволения сказать.

С позволения сказать,
Доктор мой кнута достоин,
Хоть он трус, хоть он не воин,
Но уж мастер воевать,
Лечит делом и словами,
Да потом и в гроб пинками,
С позволения сказать.

С позволения сказать,
Моськина, по мне, прекрасна.
Знаю, что она опасна:
Мужу хочется бодать;
Но гусары ведь невинны,
Что у мужа роги длинны,
С позволения сказать.

С позволения сказать,
Много в свете рифмодеев,
Все ученых грамотеев,
Чтобы всякий вздор писать;
Но, в пример и страх Европы,
Многим можно б высечь ,
С позволения сказать.

В нем пунша и войны кипит всегдашний жар,
На Марсовых полях он грозный был рубака,
Друзьям он верный друг, в бордели он ебака,
И всюду он гусар.

К кастрату раз пришел скрипач,
Он был бедняк, а тот богач.
"Смотри, сказал певец без яиц
Мои алмазы, изумруды -
Я их от скуки разбирал.
А! кстати, брат,- он продолжал,-
Когда тебе бывает скучно,
Ты что творишь, сказать прошу."
В ответ бедняга равнодушно:
- Я? яйца себе чешу.

Друг Дельвиг, мой парнасский брат,
Твоей я прозой был утешен,
Но признаюсь, барон, я грешен:
Стихам я больше был бы рад.
Ты знаешь сам: в минувши годы
Я на брегу парнасских вод
Любил марать поэмы, оды,
И даже зрел меня народ
На кукольном театре моды.
Бывало, что ни напишу,
Все для иных не Русью пахнет;
Об чем цензуру ни прошу,
Ото всего Тимковский ахнет.
Теперь едва, едва дышу!
От воздержанья муза чахнет,
И редко, редко с ней грешу.
К неверной славе я хладею;
И по привычке лишь одной
Лениво волочусь за нею,
Как муж за гордою женой.
Я позабыл ее обеты,
Одна свобода мой кумир,
Но все люблю, мои поэты,
Счастливый голос ваших лир.
Так точно, позабыв сегодня
Проказы младости своей,
Глядит с улыбкой ваша сводня
На шашни молодых «блядей».

Веселый вечер в жизни нашей
Запомним, юные друзья;
Шампанского в стеклянной чаше
Шипела хладная струя.
Мы пили — и Венера с нами
Сидела, прея, за столом.
Когда ж вновь сядем вчетвером
С «блядьми», вином и чубуками?

Ты сказала, что Саади
Целовал лишь только в грудь.
Подожди ты, бога ради,
Обучусь когда-нибудь!
Ты пропела: «За Евфратом
Розы лучше смертных дев».
Если был бы я богатым,
То другой сложил напев.

Я б порезал розы эти,
Ведь одна отрада мне —
Чтобы не было на свете
Лучше милой Шаганэ.

И не мучь меня заветом,
У меня заветов нет.
Коль родился я поэтом,
То целуюсь, как поэт.